№ 1057
Сообщение
ТА еще! » 22 дек 2014 22:09
1050: bebe:
1052: BadBlock:
Есть еще версия происхождения
Сама Иванова рассказала совсем другое:
…В общем, начался телемост, и одна американка говорит: да вы из-за войны в Афганистане вообще должны перестать заниматься сексом с вашими мужчинами — тогда они не пойдут воевать. И пальцем всё время тычет. Я ей и ответила: в СССР секса нет, а есть любовь. И вы во время войны во Вьетнаме тоже не переставали спать со своими мужчинами. Но все запомнили только начало фразы. А что, я не права? У нас же действительно слово «секс» было почти неприличным. Мы всегда занимались не сексом, а любовью. Вот это я и имела в виду…
Источник
За историю все дружно благодарим педивикию, а для себя отметим следующее:
Истории участников различаются чуть менее, чем полностью, что доставляет.
Вне зависимости от этимологии, мемом стала именно урезанная вариация фразы, доставлявшая не меньше самой концепции того, что в Советской России, вероятно, размножаются исключительно делением, почкованием или волей Партии.
Кстати, по слухам сама Иванова потом всю жизнь страдала из-за этой фразы. Жители ее города задразнивали ее вопросами «Это с кем у тебя секса нет? С мужем? Или с соседом?» (дело было в 80-е, когда в СССР эта тема была слегка табуированной и «стыдной»). Бытовало мнение, что она опозорила страну и город.
То, что фраза заканчивалась словами «У нас есть любовь», подтвердил Мукусев, который чикал ножницами тот «прямой» эфир.
…Людмила произнесла: «Секса у нас нет, и мы категорически против этого», — после чего грянули смех и аплодисменты в обеих студиях и заглушили окончание фразы: «У нас есть любовь». Когда я монтировал программу, Людмила Иванова позвонила мне прямо в аппаратную и попросила вырезать эту фразу. Смущение и тревога звучали в её голосе. Я встал пред дилеммой. С одной стороны, я понимал, что у Людмилы после выхода передачи в эфир могут возникнуть проблемы с её родными и близкими и просто с посторонними людьми. Она может стать героиней анекдотов. С другой стороны, … убирать из передачи то, что точно объединило обе студии, — юмор, я посчитал невозможным. Я оставил эту «историческую» фразу, хотя и навлёк на себя гнев её автора.
Высказывание для автора фразы оказалось весьма плачевным
