О первой итерации социализма и ее проблемах
1280px-Кто_кого__Догнать_и_перегнать.jpg
Наверное, не надо говорить, что «первое пришествие» социализма было очень трудным. Очень-очень трудным, практически невозможным – и только привычность для нас данного события удерживает от удивления тем чудом, что «тогда удалось». В смысле – что молодое социалистическое государство сумело вообще пройти период своего становления (1920-1930 годы), существую в окружении вражеских государств. А точнее – не просто вражеских государств, а вражеских государств, многократно превосходящих его по всем параметрам. По экономической мощи, по научно-техническому развитию, по количеству населения. (Если рассматривать в совокупности хотя бы главных врагов – хотя та же Британская Империя била СССР кратно по данному показателю.)
В общем, любой рациональный анализ в рамках привычных критериев рациональности не давал СССР вообще никакой возможности существования. И в этом смысле белоэмигранты, годами не разбиравшие чемоданов для того, чтобы триумфально вернуться в страну после «падения Совдепа», были совершенно правы. Поскольку в подобной ситуации не нужно было даже «внешнее вторжение» - достаточным казалось простое «отключение» страны от «мировой цивилизации» для того, чтобы она исчезла, и очень быстро. (Правда, в подобном случае эмигрантам вряд ли чего перепало: на «советское наследство» и так было полно претендентов – но сути это не меняет.)
Однако в действительности все пошло совершенно по-другому. В том смысле первое в мире социалистическое государство смогло «переломить» данную рациональность: стиснув зубы, большевики совершили практическое чудо. А именно: в кратчайшие сроки смогли «вытянуть» страну из «околонулевого состояния», создав самые передовые отрасли производства: авиастроение, автомобилестроение, тракторостроение, химическую промышленность, цветную металлургию ну и т.п., развернуть современную энергетику, и т.д. («У нас не было …., а теперь оно у нас есть!») И вообще, поднять на порядок инженерную и научную школы – которы, конечно, были, но имели очень маленькую «емкость». А главное – подготовить для всего этого кучу кадров, привив вчерашним крестьнам навыки индустриального мышления. (Да, не для всех это проходило просто – но, все же, определенная часть людей была «индустриализирована.)
Последняя задача – задача «модернизации человеческого потенциала» - до сих пор еще не полностью осознана и не отрефлексирована. Точнее, не осознана та колоссальная работа, которая была проведена для того, чтобы превратить людей со средневековым – а во многих областях даже неолитическим – мышлением, живущих в «волшебной», заколдованной Вселенной, в работников, разбирающихся в миллиметрах и вольтах, могущих управлять трактором, а то и самолетом. (Представители старших поколений еще застали людей, для которых домовые, кикиморы и прочие представители языческого «пандемониума» были очевидной реальностью. Не в смысле суеверий и неявных страхов – как бывает и сейчас – а именно в рамках ясной и даже логичной картины мира, где каждого демона надо было упрашивать и умилостивить по особой «программе», иначе самые элементарные действия будут невозможны.)
И вот этой самой лапотной и посконной, традиционной, а порой – неолитической – массе противостояли самые развитые и культурные страны мира: Британия, Франция, Германия. Да что там Британия! Даже Польша, над которой сейчас принято чуть-ли не издеваться, но которая, между прочим, была самой развитой частью Российской Империи, самой образованной и технологически совершенной. (Варшавский Университет был одним из трех «великих университетов» Российской Империи, вместе с Петербургским и Московским.) То же самое, кстати, можно сказать и о Финляндии, и даже – как не забавно это прозвучит – о «прибалтийских государствах». (Понятно, что в последних развитие было «сконцентрировано» в немецкой части населения – сами балтские племена ничем не отличались от других «традиционных народов» - но смысла это не меняет.)
На этом фоне все возмущения какими то «ошибками и недостатками» большевистской политики 1920-1930 годов выглядят просто глупо. А точнее – не глупо даже, а просто неприлично, поскольку не понимать сверхсложность тогдашней ситуации просто невозможно. (Разумеется, речь идет не об обывателях с их штампами из СМИ, а о тех, кто пытается задумываться о происходившем тогда.) Ну да: не смогли создать (сохранить) систему «рабочей демократии», позволив вырасти «партийной иерархии» на базе номенклатуры! А представить то, как можно было создавать «рабочую демократию» с людьми, которые еще вчера твердо знали, что надо домовому ставить молоко в блюдечке, иначе он всю посуду побьет, не пробовали? Или вот, возьмем тот же «культ личности», который выглядит для нас нелепостью. А про то, что при еще вчера нормальным было валиться в ноги не то, чтобы царю – где там царя еще увидеть – а банальному генералу или, даже, просто барину, никто не вспоминает? (Забавно, кстати, что культом личности возмущаются почитатели романа, где прямо сказано: «рука короля – рука целителя». Но это так, к слову.)
Ну и т.д., и т.п. Проблемы с коллективизацией? А кто еще должен был проводить, кроме людей, кои еще вчера были просто безграмотны! Проживание в коммуналках и бараках? А избу «классическую» видели? Не те деревенские дома, что, как правило, построены в 1950-1960 годах, и которые «проходят» у нас за избы, и не «дом богатого крестьянина», что обычно выставляется в «исторических парках», а тот тип жилища, в котором жил русский или нерусский мужик в «историческое время». (Почему не видели, кстати, тоже понятно: в отличие от домов кулаков или служащих, историческая изба для жизни не пригодна. Да и из материала ставилась очень плохого, и поэтому перепили избы на дрова уже в годах 1970.) Дефицит товаров? (В 1930-1950 годах, разумеется.) А о том, что еще в 1910 большая часть ходила в домотканых рубахах и портах, никто не задумывался? И что 99% утвари, вообще, мастерили своими руками – да еще с помощью самых примитивных инструментов. (Стамеска, напильник – все это в традиционном обществе стоило много и было доступно только мастерам. Рядовые крестьяне пользовались лишь топором и иногда пилой.)
Короче, надо понимать, что в «первой итерации» социалистического устройства приходилось думать практически только о выживании. А все остальное – включая развитие – происходило или «побочно» от этого процесса выживания, который требовал для себя… именно развития. (Причем, развития очень активного.) Или же на основании тех крошечных ресурсов, которые оставались от ресурсов, потраченных на задачу выживания. (Кои сами по себе были небольшими.) Как, например, произошло с той же фантастикой – самым коммунистическим, между прочим, из жанров. (В том смысле, что на фантастику не хватало даже «штатных единиц» профессиональных литераторов: корифеями тут стали палеонтолог Ефремов, астроном и переводчик братья Стругацкие, историк Можейко (Кир Булычев) или, например, инженер Снегов.)
Правда, эффективность социалистического устройства была так высока, что и на тех «крохах», что были, удалось сделать очень много. Очень-очень много: начиная с создания космического ракетостроения (см. ГИРД), и заканчивая созданием образа будущего (см. «модель Ефремова-Стругацких); начиная с внедрения всеобщей гигиены, и заканчивая созданием передовых градостроительных моделей; начиная с революционных разработок в педагогике (система Макарнко), и заканчивая освоением малопригодных для жизни территорий Сибири. Ну и т.д., и т.п. Но, в любом случае, отрицать «сверхдефицитность» советского общества – связанную с его изначальным положением «осажденной крепости», причем, крепости крайне слаборазвитой и практически «дикой» - невозможно. (И каждый, кто это делает, является или не очень умным человеком. Или – что происходит чаще, сознательным лжецом.)
Но одновременно с этим невозможно отрицать и то, что эта «сверхдефицитность» выступает не родовым признаком социализма вообще, а проистекает из тех неблагоприятных условий, в коих, собственно, и мог возникнуть подобный тип социального устройства. То есть, совершенную историчность и «хронолокальность» (а так же пространственную локальность) данной особенности, которая уже никогда и нигде не повториться. Поскольку для повторения этого необходимо будет «уронить» человечество в состояние начала ХХ века, причем, прежде всего, в научно-техническом плане. (Свести развитие производительных сил к уровню 1917 года: земледелие деревянной сохой, гужевой транспорт, отсутствие вакцин и антибиотиков, дрова в качестве основного источника энергии, ну и т.д., и т.п.) Понятно, что это падением вряд ли возможно. (Поскольку – как уже не раз говорилось – для этого должны упасть все одновременно: если кто-то один «не упадет», то он станет мировым гегемоном со всеми вытекающими. Так что, в крайнем случае, увидим господство КНДР над всем миром!)
А значит… Впрочем, о том, что это значит, будет сказано уже в следующем посте.
https://anlazz.livejournal.com/598486.html
У вас нет необходимых прав для просмотра вложений в этом сообщении.
