Как правильно себя похвалить

В подготовку к Новому году традиционно входит подведение итогов прошедшего. Психологи советуют хвалить себя даже за мелочи — это повышает настроение, самооценку и укрепляет нервную систему

Можно даже писать такие списки каждый день, и это будет полезно. Или хотя бы раз в год отдать дань своим стараниям, своему, даже самому маленькому, успеху.

Но это не так просто. Лена, с которой я столкнулась на улице и поделилась своими мыслями, призналась, что всегда теряется:

— Ну, вот ты начинаешь вспоминать сделанное, — она переминается с ноги на ногу и пожимает плечами, — ну разве это что-то серьёзное? Было и прошло. Надо дальше и больше — что зацикливаться на прошлом-то.

Есть в этом даже стыд какой-то, наверное. Мне вспоминается из детства, как взрослые всегда журили за такое: чего ты, мол, хвастаешься, неприлично это. Особенно, если это при «дворовых» бабушках происходило, они не преминули высказаться. В общем, сделала и молчи себе. Есть и русские поговорки специальные:

«Хвались, да не поперхнись»;

«Хвастать — не колеса мазать»;

«Хвастлива собака была, да волки съели».

А вот в наших былинах, к примеру, рассказывается о князьях, которые хвастались своими городами, дружиной, казной; дружинники хвалились героическими подвигами; купцы — своим товаром. И это было в порядке вещей, даже правильно.

А вот чем нельзя было хвалиться: тем, что тебе дано судьбой. Семьёй, здоровьем, верными друзьями. Если был такой «хвастун», то в былине он наказывался согласно пословице: «Чем хвалишься, без того и останешься». Историк Степан Козловский пишет, что в этом случае в былине хвастуну воздавалось по заслугам: следовало немедленное и долгое расставание с красивой женой, детей могли убить вороги, родню — полонить, а друзья могли предать.

Такой запрет на хвастовство связан с языческими верованиями: люди боялись сглаза, или того, что враги узнают, чем они дорожат, и отнимут это.

Но вот героический подвиг, который ты уже совершил, у тебя не отнять. Так что делами хвалиться можно и нужно!
Тем более что Гегель в «Логике» писал: «Что человек делает, таков он и есть».

***

Стеснительно читала я стишок у новогодней ёлки. У меня юркие косички, которые мама заплела перед походом в гости. Я знала, что хорошо выучила, но, наверное, боялась перестараться, вот и переходила местами на бубнёж.

— Ну, ты же отлично знаешь слова, давай громче, чётче! И не торопись, медленно рассказывай! — хлопал меня дедушка по плечу.

Я замедляла темп и старалась не затихать, держать речь, нести слово, что-то там передать, о чём в стишке вещают. Дочитала: фуф.

— Вот ты какая молодец! Пятёрка тебе с плюсом, умница! — дедушка стал мне аплодировать, его глаза светились.

— Дед, ну ты меня как-то стесняешь, мне неудобно…

— А чего неудобно? Ты старалась. У тебя получилось. Разве ты не молодец? Ты молодец! И сама давай про себя скажи это!

— Как же я скажу? Если скажу, значит, хвастаться буду, а хвастаться плохо.

— Как же! Если человек делает что-то хорошее, прикладывает усилия, он должен себя похвалить. И говорить о своих добрых, полезных поступках — очень даже нужно! И по голове себя погладить, — засмеялся он и провёл рукой по моему затылку.

***

Может и так быть, что список этот важен, чтобы себя во времени и пространстве ощущать. Чтобы понимать, что жизнь движется. Что твоя маленькая жизнь вместе с общей жизнью куда-то течёт, как струйка в весенней речке.

Подъезжаю к плотине, покрытой льдом. Сквозь толстую корку кое-где ещё темнеет вода. Шпиль дальней колокольни поднимается над аккуратными крышами домиков. На набережной пусто. Ни следа, ни тени, ни голоса. Белизна всё обнулила.

По льду скачут вороны, прыгают вверх-вниз, тянутся друг к другу клювиками — видимо, такие у них игры. При моём появлении бросились врассыпную, будто застигнутые врасплох.

Нет для них дней недели и месяцев, названий городов. Для них это не важно.

Человек же — иной. Ему нужно понимать, где он, куда он, зачем он. Знать, что он существует не зря, что он хороший, что он кому-нибудь оказался нужен.

И хороший! И оказался!

А в природе всё будто бы по-другому. Или нет? Вот теперь по мраморной тишине летит своими широкими крыльями чёрная птица.

Подхватываемая ветром, она поднимается выше и выше, пока не становится точкой в огромности неба.